Можно ли стать агентом машинного желания чтобы при этом понятие свободы — как «радикального действия с принятием на себя всей полноты ответственности» — не потеряло смысл? Как теоретическое поле где происходит операция по «скрещиванию» машинного желания и свободы становится ареной для субъективной рефлексии? И что происходит с самим субъектом-«теоретиком» вследствие производимой им операции? Об этом книга… Для студентов и преподавателей а также всех интересующихся вопросами философии.